Влад в который раз поправил манжеты на рукавах. Возможно, зря он решил устроить Ксандре эффектное появление посреди приема? Почти каждый раз, когда он ее видел, девушка во что-то вляпывалась. Оставалось надеяться, что у нее получится добраться из его крыла до тронного зала без приключений. Хотя что значит в его мире надежда?!

Вот бы только понять, как связана Ксандра с испытанием богов? Влюбить девчонку проблемой не станет, пусть его природное очарование на нее не действует. Наоборот, это усиливает азарт и охотничий инстинкт. Знать бы в чем ошибся его предок?! Летописи на этот счет молчали. Оставалось только предположить, что он влюбился и сделал какую-то глупость. Что ж, Влад его ошибки не повторит.

Девушка запаздывала.

Наконец, распахнулись огромные двери. И глашатай громким звучным голосом объявил.

— Леди Ксандра, достопочтенная жрица богини Шиад.

Ни рода, ни титула, жрицам богини любви они не положены, вплоть до окончания службы богини.

И вошла она, все разговоры мгновенно стихли, танцующие пары замерли, музыканты прекратили играть. А Влад не удержался и поднялся со своего места, чтобы лучше ее видеть.

Сейчас Ксения была поистине прекрасна, украшения и фасон платья лишь подчеркивали ее красоту и стройную фигуру. Волосы ниспадали локонами, обрамляя лицо. На щеках играл нежный румянец, губы от волнения слегка приоткрыты.

Единственное что портило эту картину, цвет ее платья. Ксения, похоже, не понимала, что именно им и была вызвана громовая тишина, воцарившаяся в зале. Но даже в этом наряде он не мог оторвать от нее глаз.

«Она дитя Света, и ты не сможешь устоять» — вспомнились ему слова Мараны.

Что ж, кому верить как не богине, познавшую истину в этом вопросе?

Тем временем, Ксения направлялась к трону, сквозь толпу придворных, так и не проронивших ни единого слова. Голова приподнята, в движениях никакого сомнения и замешательства.

«Любовь величайшая сила: она и жизнь, и смерть» — всплыли в голове Влада слова придворных поэтов.

Похоже, ему выпало второе.

Потому что белый цвет траура для Империи. Потому что появление кого-либо в одежде этого цвета на празднике — плохой знак для именинника, предрекающий скорую гибель.

Все замерли в ожидании реакции наследника трона на подобное оскорбление. Даже отец застыл в молчании. Влад лишь успел скользнуть взглядом по стоящей неподалеку графине и отметить, насколько побледнело ее лицо. Но сейчас не время заниматься подругой, как и не время думать, что он может сделать за подобное.

Гораздо важнее найти выход из сложившейся ситуации. Впрочем, это он умел.

Легкий пас, и прямо на ходу белоснежное платье Ксении становится нежно-голубым, меняя цвет прямо у всех на глазах. Девушка даже не замедлила шага. Как будто бы, так и задумано.

— Даже жрица богини Шиад решила снять свой траур, дабы почтить мой праздник, — заявил он, мгновенно натянув на лицо улыбку.

На секунду девушка растерялась и изумленно приподняла брови. Вопросительно уставившись на него. Но все же склонилась в безупречном реверансе.

— Как тут не веселиться, — сказал он, нацепив такую привычную маску радости.

Он, конечно, это не планировал, но лучше пресечь возможные ошибки девчонки. Мгновенно пересек расстояние, разделяющее их, протянул, руку она на секунду замешкалась:

— Влад…

Ее голос дрожал. Дыхание участилось.

— До сих пор боишься, что я сожгу тебя, как тех вампиров? — сказал он шепотом, чтобы услышать могла только она.

Он так привык к восхищению всех придворных дам, что ее страх замешательство, казались ему в новинку. Именно эта девушка отлично понимала, кем он на самом деле был. Чудовищем в человеческом теле. Но все равно послушно подала руку.

Зазвучал имперский вальс.

— Я не умею танцевать, — тихо проронила она, когда его рука легла на талию.

Одним движением он притянул ее к себе, смотря прямо в глаза произнес:

— Это неважно. Я умею.

Три шага, поворот, три шага, наклон.

— Так что еще за траур? — спросила Ксандра, почти вплотную прижимаясь к нему. В ее глазах он видел сердитые огоньки. — Зачем было нужно менять цвет платья?

— Белый — траурный цвет для нас, — она сейчас была так близко, он чувствовал ее дыхание на коже, ощущал, как бешено бьется ее пульс. Смотрел в блестящие голубые глаза. — Но это тоже неважно. Разберемся позднее.

Ксения:

Как только двери открылись, я вошла в зал, мне предстояло пройти через толпу придворных, и, находясь возле трона, присесть в реверансе. Вот только Оливия не предупредила, что я буду идти в кромешном молчании под тысячами взглядов. Но ничего, держала спину прямо, гордо приподняла подбородок. Как сказал Влад, именно от меня зависело, как со мной будет обращаться местная аристократия. Пока направлялась к трону, разглядывала краешком глаза гостей. Мужчины в дорогих, расшитых золотом и серебром камзолах. Наряды девушек и женщин пестрили яркими красками, бриллиантами и драгоценными камнями. Я была уверена, что выглядела не хуже них. Но откуда, же это гробовая тишина?

И тут, прямо на ходу, мое платье изменило цвет.

— Даже жрица богини Шиад решила снять свой траур, дабы почтить мой праздник, — произнес Влад. Совсем иначе, громогласно, чтобы слышали все.

Какой траур, я не поняла, но все же присела в положенном реверансе перед императором и наследником трона. Из-под опущенных ресниц я пыталась разглядеть здешнего правителя. Император оказался высоким и крупным мужчиной лет пятидесяти на вид. Жесткие черты лица. Темные волосы уже тронула седина, но аура, исходящая от этого человека, не позволяла усомниться в его власти и силе. Голову монарха венчала корона, украшенная многочисленными драгоценными камнями. На волосах же наследника был просто золотой обруч с каким-то большим фиолетовым камнем.

Император внимательно рассматривал меня, и от этого взгляда мне стало немного не по себе. Но тут произошло то, чего я не ожидала, ко мне подошел Влад. Заиграла музыка.

— Я не умею танцевать.

— Неважно, я умею, — произнес принц, и я почувствовала на своей коже разгоряченное дыхание. Взгляд в глаза в глаза.

Сейчас он контролировал любое мое движение, Отпуская и вновь прижимая к себе. Я чувствовала себя послушной куклой, марионеткой, которую ведут умелые руки кукловода, заставляющие выполнить сложные па.

— Так что еще за траур? — спросила я.

— Я разберусь, — ответил принц, направляя меня в поворот и заставляя кружиться, словно желая выбить из меня все дурные мысли и беспокойство. Будто бы сейчас не время для этого.

Я едва касалась пальцами его руки. Он отпускал меня, но ненадолго. Шаг назад. Я отклонилась в сторону от принца, показывая всю свою гибкость. Одним резким рывком он притянул меня назад. От грубого и сильного толчка весь воздух вышел из легких.

Он нежно подставил локоть под мою руку. Другую же цепко схватил, намекая, что теперь точно никуда не отпустит меня.

И вновь это обжигающее прикосновение, легкое, невесомое. Кончики его пальцев едва задели мои лопатки, но этого было достаточно, чтобы мое дыхание вновь стало прерывистым. Я чувствовала биение его сердца, жар, исходящий от него.

А темп танца все нарастал. И было так сложно отвести взгляд от лица принца. Его взгляд притягивал, казалось, я тону в его темных глазах.

Каким-то чудом я заставила себя произнести:

— Но все же смотрят?

— И что? — произнес он, в очередной раз, прижимая к себе во время танца. Так, близко, что становилось трудно дышать.

Но несмотря на это, я чувствовала чужие взгляды на себе, внимательные и цепкие, ожидающие ошибки. И от этого мне становилось не по себе. Казалось, местные аристократки сейчас готовы были меня растерзать.

Щелчок пальцев, и все окружающие люди исчезли, мы оказались в пустынном слабо освещенном зале.

— Так, лучше? — мягко поинтересовалась Влад, вновь направляя меня.

Музыка казалось какой-то приглушенной. Словно доносящейся снизу.